Тайное становится явным

Я услышал, как мама сказала кому-то в коридоре:
– Тайное всегда становится явным.
И когда она вошла в комнату, я спросил:
– Что это значит, мама: „Тайное становится явным?”
– А это значит, что если кто-то поступает нечестно, всё равно про это
узнают, и будет ему стыдно, и он будет наказан, – сказала мама. – Понял?
Ложись спать!
Я почистил зубы, лёг спать, но не спал, а всё время думал, как же так
получается. И я долго не спал, а когда проснулся, было утро, папа был уже
на работе, и мы с мамой были одни. Я опять почистил зубы и стал
завтракать.
Мама принесла тарелку манной каши.
– Ешь! – сказала мама. – Безо всяких разговоров!
Я сказал:
– Видеть не могу манной каши!
Но мама закричала:
– Посмотри, на кого ты стал похож! Совсем худой! Ешь. Ты должен
поправиться.
Я сказал:
– Не могу.
Тогда мама села со мной рядом, обняла меня за плечи и ласково
спросила:
– Хочешь пойдём с тобой в Кремль?
Ну ещё бы… Я не знаю ничего красивее Кремля. Там так много
интересного. Поэтому я быстро ответил маме:
– Конечно, хочу в Кремль! Даже очень!
Тогда мама улыбнулась.
– Ну вот, съешь всю кашу, и пойдём. А я посуду вымою.
И мама ушла на кухню.
А я остался один с кашей. Попробовал – ну, невозможно есть! Тогда я
подумал, что, может быть, сахару не хватает. Посыпал песку, – попробовал…
Ещё хуже стало. Тогда я взял и налил в кашу воды. Но всё равно было
невкусно. И тут я вспомнил, что у нас есть горчица. Я взял и вылил в кашу
всю баночку, а когда немного попробовал, у меня сразу глаза на лоб полезли
и остановилось дыхание. И я, наверное, потерял сознание, потому что взял
тарелку, быстро подбежал к окну и вылил кашу на улицу. Потом вернулся и
сел за стол.
В это время вошла мама. Она посмотрела на тарелку и обрадовалась.
– Ну, что за Дениска! Молодец! Всю кашу съел. Ну, вставай, одевайся,
идём на прогулку в Кремль! – И она меня поцеловала.